Живейные против трамвая: гонки на выживание
Трамвайный вагон MAN обратимого типа у ворот Городского сада (309 КБ)
Живейным называли в старину городского легкового извозчика. Живейный в отличие от медлительного ваньки ездил быстро и брал недёшево. А ежели у кого возникала потребность перевезти что-нибудь тяжёлое и громоздкое, следовало нанять грузового извозчика — ломовика либо дрогаля.
Появлением городского общественного транспорта — гужевого, разумеется, — Екатеринодар обязан купцу первой гильдии Михаилу Калашникову: в 1873 году именно он взял подряд на мощение Красной, дотоле малопроезжей и почти непроходимой из-за громадных непросыхавших луж. Мостить предполагалось закубанским камнем, «желающих для перевозки» которого купец «вызывал» через «Кубанские областные ведомости». «Желающие», похоже, не заставили себя ждать, ибо уже в следующем году некий путешественник делился на страницах той же газеты (№48, 1874 г.) своими впечатлениями от пребывания в кубанской столице: «Если бы, впрочем, наши станичники… поинтересовались узнать что-нибудь о своём областном городе, то самой животрепещущей для них новостью будет начавшееся в Екатеринодаре мощение Красной улицы. Предполагается, как слышно, к концу этого года окончить это мощение, и тогда станичные жители могут возить в город свои продукты, не подвергаясь опасности увязнуть в тамошних уличных болотах… на главной улице появилось множество извощиков с дрожками, линейками и фаэтонами; на базаре (речь идёт о Старом базаре, что находился на месте нынешнего „сквера со слоном“ — М. Н.) пропасть дрогалей».
Ещё в конце 1871 года построил наш купец на главной екатеринодарской улице капитальное двухэтажное здание, предназначенное для общественного собрания — городского клуба. В собрании проводились вечера да концерты, имелся «кабинет для чтения», так что горожане с удовольствием посещали свой клуб. Тем временем у Калашникова дела не заладились. Дом, оцененный в 35000 рублей, пошёл с молотка, а работы по замощению Красной приостановились.
Как бы то ни было, город с проблемой справился: главная улица обрела каменную мостовую, и по ней из конца в конец засновали живейные да ваньки.
Царили они здесь недолго. В декабре 1900 года по «проспекту» — по Красной — начал ходить трамвай. Живейный, конечно, мчится куда быстрее движущегося по рельсам вагона, но ведь новое интереснее! Даже чиновники областного правления взяли моду ездить в присутствие на трамвае! Владельцы гужевого транспорта почуяли беду и забеспокоились не на шутку. Борьбу со злокозненными «бельгийцами» (екатеринодарский трамвай звали «бельгийским» оттого, что его строительством и эксплуатацией занималась бельгийская «Компания тяги и электричества») легковые отнюдь не прекратили. В 1905 году в Екатеринодаре появились первые автомобили. Некоторые из них предназначались для «пассажирского движения по найму». Спустя семь лет — в 1912-м — екатеринодарские автомобили всё ещё не могли соревноваться по популярности с фаэтонами. Зато трамвай по-прежнему оставался наипервейшим врагом легкового, да, пожалуй, и ломового извозчика: по Екатеринодару курсировали и пассажирские, и грузовые трамвайные вагоны.
Дабы осадить конкурента, лихачи регулярно обращались с петициями в Думу, управу и даже в областное правление.
Кое-какие права легковые для себя всё-таки отвоевали. Но права эти частенько оставались на бумаге: откажутся «бельгийцы» от прибыли — как же, жди!
Восемьдесят восемь лет назад областная газета (№151, 1914 г.) проинформировала читателей об очередной сшибке лихачей с трамвайщиками: «Общество легковых извозчиков гор. Екатеринодара обратилось к г. Начальнику области с ходатайством о понуждении бельгийского общества к выполнению договора о времени движения трамвая, которое установлено с 1 апреля по 1 октября с 7 час. утра по 11 час. вечера, а в период с 1 октября по 1 апреля с 8 час. утра до 9 час. вечера. Этого узаконенного договора бельгийцы не исполняют, производя движение далеко сверх установленного времени, чем и причиняется материальный ущерб извозчиков, лишая их заработка».
Извозчики боролись за свой достаток ещё года три — даже, кажется, бастовали. Потом случился октябрь 1917-го. Пропали и Дума, и управа, и областное начальство, и прижимистые бельгийские концессионеры; Екатеринодар сделался Краснодаром. А старенькие бельгийские вагончики всё сновали по Красной, и останавливался их бег лишь в годы второй мировой.
Трамвай перестал ходить по главной нашей улице в 1950-м (в ту пору Красная называлась проспектом Сталина). Легковые извозчики перевелись в городе ещё в довоенные времена. Что же касается симпатичного словечка «живейный», то его теперь нигде не услышишь — исчезло вместе с лихачами и ваньками.